Как устроена фабрика грязных денег на Западе. Наблюдения миллиардера Александра Лебедева

Председатель совета директоров Национальной резервной корпорации, акционер и заместитель главного редактора «Новой газеты» Александр Лебедев написал новую книгу — продолжение автобиографической «Охоты на банкира». В «Погоне за украденным триллионом» (её выпустило издательство «Эксмо») Лебедев рассказывает о самых дерзких мошеннических схемах, разработанных «глобальной офшорной олигархией». С разрешения автора публикуем фрагмент, в котором он раскрывает самые грязные секреты респектабельных с виду западных банкиров.

В комедии «Джентльмены удачи» рецидивист Доцент (точнее, работавший под прикрытием заведующий детсадом Евгений Иванович Трошкин) так сформулировал жизненное кредо вора: «Украл — выпил — в тюрьму». У современных «червонных валетов» оно звучит иначе: «Украл — отмыл — в Лондон (Ниццу, Цюрих, Лос-Анджелес и т. д.)». Поэтому множество банков в России создаётся с единственной целью — быстро собрать деньги клиентов, украсть их, обанкротить контору и свалить подальше.
Их коллегам на Западе бежать некуда. Поэтому финансовые мошенники на Западе работают системно, на перспективу. Не делавший никаких инвестиций «инвестиционный фонд» величайшего на сегодняшний день афериста в истории Бернарда Мейдоффа… просуществовал 48 лет. 

Почти полвека Берни строил грандиозную финансовую пирамиду, в которой бесследно растворилось $65 млрд клиентов. А ведь среди них были крупнейшие банки мира — такие как HSBC и BNP Paribas, звёзды шоубизнеса, например Стивен Спилберг, и благотворительные организации, в том числе фонд Элтона Джона. До самого краха Мейдофф считался одним из столпов Уолл-стрит (одно время даже был председателем совета директоров биржи NASDAQ), уважаемым меценатом и спонсором Демократической партии. Причём я уверен — если бы не мировой кризис 2008 года, когда сразу несколько крупных клиентов обратились к Мейдоффу с требованием вернуть деньги, компания Madoff Investment Securities до сих пор оставалась бы одним из «маркетмейкеров». Никто бы и не догадался, что в шикарном офисе фирмы на Манхэттене было два этажа. На одном из них, «витринном», куда могли зайти проверяющие из Комиссии по ценным бумагам, за мониторами Bloomberg сидели дипломированные брокеры и дилеры в дорогих пиджаках и галстуках. Этажом ниже, в секретной комнате, люди в джинсах и футболках не покладая рук «скирдовали» деньги новых клиентов, которыми Мейдофф выплачивал «дивиденды» старым.
Впрочем, даже в тюрьме Северной Каролины, где Берни мотает 150-летний срок, мошенник не унывает: недавно стало известно, что он выкупил в тюремном магазине все до одного пакетики какао и начал продавать их с наценкой во дворе для прогулок заключённых, монополизировав тем самым рынок одного из самых востребованных среди зэков товара. Однако подавляющее большинство «червонных валетов» на Западе — это не респектабельные и вальяжные волки-одиночки вроде Мейдоффа, а неприметные топ-менеджеры «непотопляемых» инвестфондов и банков — таких, про которых говорят «too big to fail» (слишком большой, чтобы обанкротиться). Например, недавно власти США за махинации оштрафовали на $1 млрд банк Wells Fargo, входящий в «большую четвёрку» наряду с Bank of America, Citigroup и JP Morgan Chase (последний, кстати, как раз обслуживал Мейдофф — через его счета прошло более $150 млрд и сотрудники банка странным образом ничего подозрительного «не заметили»). Работники Wells Fargo создали более трёх миллионов фальшивых банковских счетов, причём за содержание этих счетов платили ничего не подозревающие клиенты. Гендиректору банка Джону Стампфу пришлось уйти в отставку, также были уволены 5300 сотрудников.

Масштабное отмывание грязных денег было бы невозможно без существующей к услугам мошенников мощной инфраструктуры юридических контор и аудиторских фирм. В качестве примера активного участия в мошеннических операциях аудиторов достаточно вспомнить скандал вокруг одной из пяти крупнейших в мире аудиторских компаний, KPMG. Федеральная комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) обвинила KPMG в том, что она помогала ведущему производителю копировальной офисной техники — корпорации Xerox — улучшить её финансовую отчётность. Путём составления недостоверных бухгалтерских балансов объём финансовых поступлений Xerox, отражённый в документации, был увеличен в общей сложности на $6 млрд, что позволило компании выглядеть более привлекательно в глазах инвесторов. SEC выдвинула обвинения против KPMG по статье «мошенничество с ценными бумагами». По мнению гособвинителей, консалтинговая фирма «сознательно позволила Xerox использовать направленные на достижение собственных целей непроверенные предположения и ненадлежащие методы ведения бухгалтерского учёта для того, чтобы отразить в отчётности внушительные, но фальшивые поступления и доходы. Вместо того чтобы положить конец мошенничеству Xerox, аудиторы стали их соучастниками».

В 2011 году финансовый мир потряс скандал с манипулированием межбанковской ставкой London Interbank Offered Rate, или LIBOR. На этот показатель, который рассчитывает Британская банковская ассоциация на основе предоставленной ведущими банками информации, ориентируются все ключевые игроки рынка. Комиссия по ценным бумагам и биржам и Министерство юстиции США обнаружили, что в период с 2005 по 2008 год банки предоставляли сфальсифицированные сведения, искусственно завышая или занижая ставки в зависимости от текущей конъюнктуры. Это делалось с тем, чтобы увеличить прибыль и собственную капитализацию. Кроме того, банки таким образом скрывали свои проблемы с ликвидностью, что способствовало мировому финансовому кризису 2008 года.

Вскоре к расследованию подключились Великобритания, Япония и Евросоюз, а в феврале 2012 года — Швейцария. В общей сложности иски были поданы от властей 44 стран. Было доказано, что в афёре с LIBOR участвовали такие гиганты, как Barclays, UBS, Royal Bank of Scotland и Deutsche Bank. Так, фондовые трейдеры Barclays по телефону связывались с коллегами в других банках и вступали с ними в сговор, чтобы манипулировать ставкой LIBOR. В результате Barclays был оштрафован на $453 млн, а его гендиректор Боб Даймонд ушёл в отставку. В ходе следствия представители Barclays дали показания о том, что Банк Англии был в курсе махинаций и даже одобрял их действия.

Серьёзными откатами попахивают операции Barclays и в России. Только в нашем случае речь может идти о коррумпированности не местных чиновников, а самих менеджеров из лондонского Канэри-Уорф. В марте 2008 года, когда на финансовом горизонте Нового Света уже бушевали всполохи ипотечного кризиса, Barclays с фанфарами зашёл на российский рынок, купив 100% акций Экспобанка. У Экспобанка был любопытный хозяин — кипрский холдинг VMHY. Его название акроним фамилий четырёх равноправных совладельцев — Вдовин, Масловский, Хамбро и Якубовский. Познакомились они ещё в начале 1990-х через благовещенский банк «Азия-Траст», московский офис которого возглавлял 23-летний выпускник Финансовой академии Андрей Вдовин, а заместителем служил его однокашник Кирилл Якубовский. Последний привёл в банк нового клиента, доцента МАТИ Павла Масловского, который каким-то образом завладел полузаброшенной золотоизвлекательной фабрикой в Амурской области. Под это предприятие, называвшееся «Токур-золото», Масловский активно собирал деньги дольщиков, обещая им, как и положено, золотые горы. Собрав с непуганых «буратин» времён МММ деньги, Масловский обанкротил «Токур», а образовавшийся капитал вложил в разработку Покровского месторождения.

К этому проекту он привлёк англо-голландского бизнесмена Питера Чарльза Персиваля Хамбро, заместителя управляющего директора в компании Mocatta & Goldsmid, торгующей золотыми слитками. Масловский и Хамбро основали Peter Hambro Mining, а в 1999 году дали Вдовину и Якубовскому деньги на выкуп Экспобанка, которым те управляли («Азия-Траст» к тому времени уже разорился), у владельцев «Вимм-Билль-Данн» Гаврила Юшваева и Давида Якобашвили — в обмен на пятидесятипроцентную долю. Вскоре вокруг Экспобанка сложилась финансовая группа, куда входили «Экспо-лизинг», страховая компания «Гелиос-Резерв» и факторинговая ФТК, а также розничные Азиатско-Тихоокеанский банк (АТБ), Колыма-банк и Национальный банк развития, переименованный позже в M2M Private Bank. Параллельно развивался золотой бизнес Масловского и Хамбро: в 2002 году Peter Hambro Mining стала первой российской золотодобывающей компанией, разместившей свои акции на Лондонской фондовой бирже. Выручка составила $1,3 млрд, а Масловский попал в заветный список Forbes.

Barclays заплатил за Экспобанк $745 млн, что сразу вызвало множество кривотолков. Остаётся только догадываться, каким образом удалось впарить англичанам средний руки банк, занимавший 91-е место в страновом рейтинге, за сумму, более чем в четыре раза превышающую размер его капитала. Это абсолютный рекорд для банковского сектора России, который до сих пор остаётся непревзойдённым — средний коэффициент, с которым в то время продавались публичные российские банки, составлял 2,1. Вскоре после продажи Вдовин увёл из Барклайс-банка (так он стал называться после смены собственника) в АТБ всех «системообразующих» клиентов, и актив превратился в убыточную пустышку. В 2011 году, после мучительного поиска покупателя, Barclays продал свой российский актив группе инвесторов во главе с бывшим председателем правления МДМ-банка Игорем Кимом. Сумма сделки не разглашалась, однако с учётом того, что собственные средства банка на 1 октября 2011 года составляли 4,7 млрд рублей, аналитики оценивали её в 2 млрд рублей, т. е. порядка $70 млн. Таким образом, менеджеры Barclays… профукали в России около $1 млрд денег своих акционеров.

Этим акционерам, среди которых есть другие банки, пенсионные фонды и 253 000 рядовых британских трудящихся, наверное, будет небезынтересно узнать, что поимевший их Андрей Вдовин сейчас прячется от российского правосудия в Лондоне.

Впрочем, крупнейшие финансовые конгломераты Запада — такие как Barclays — не только теряют в России деньги, но и с большим успехом их «находят». <…> В 2015 году Международный консорциум журналистов-расследователей ICIJ опубликовал материалы, полученные в результате утечки данных из швейцарской «дочки» HSBC — банка №1 в Великобритании. «Слив» содержит информацию по счетам HSBC вплоть до 2007 года на общую сумму в $100 млрд и затрагивает более 100 000 физических и юридических лиц из более чем 200 стран. Документы в 2008 году скачал из служебного компьютера бывший сотрудник банка HSBC Эрве Фальчиани и передал французским властям. «Секретные документы показывают, как мировой банковский гигант HSBC получал прибыль от ведения бизнеса с торговцами оружием, поставлявшими миномётные снаряды для детей-солдат в Африке, с кассирами диктаторов третьего мира, с наркоторговцами и другими международными преступниками. Документы — редкая возможность заглянуть внутрь суперсекретной швейцарской банковской системы, какой у общественности никогда раньше не было» — так охарактеризовали попавший в их руки массив информации представители ICIJ.

По сумме вкладов первые 50 строк в списке занимают страны Европы, Америки и Ближнего Востока, Индия, Австралия, а также различные офшоры. Связанные с Россией клиенты HSBC заняли 35-е место. Им, как следует из документов, принадлежало $1,7 млрд. Всего в файлах утечки содержатся данные о 740 клиентах из России, которые в общей сложности открыли 1560 банковских счетов. Журналисты газеты «Ведомости», которая была партнёром публикации ICIJ, проанализировали «русскую» часть списка. Расследование показало, что свыше 40% связанных с Россией счетов — номерные, когда вместо имени вкладчика счёт идентифицируется по номеру, что обеспечивает максимальную конфиденциальность (в среднем по женевскому отделению HSBC эта цифра составила более 35%). Ещё около 25% «российских» счетов были открыты на офшорные компании (в среднем около 15%). Счета на физических лиц (самые прозрачные) составили примерно 35% счетов (в среднем по отделению около 50%). Журналисты не обнаружили в списке имён первых лиц государства и крупных политических фигур, однако помимо десятка участников российского списка Forbes там оказались бывшие чиновники, руководители госкорпораций и госбанков, а также их родственники. У некоторых из них в 2006-2007 гг. на счетах было более $1 млн. Издание заинтересовалось: как люди, большую часть жизни работавшие на госслужбе или в госкомпании, стали владельцами счетов в HSBC?

Так, в 2006-2007 гг. $11 млн лежало на счетах компаний, связанных с ныне ликвидированными английскими фирмами Forehold и Finahold. Бенефициаром первой в документах HSBC значился бывший замминистра энергетики Пётр Нидзельский, а второй — Лидия Нидзельская, названная бизнес-консультантом. В июне 2004 года Нидзельский ушёл с госслужбы, а в конце того же года у компаний появились счета в Швейцарии. Член совета директоров «Газпрома», бывший глава Мингосимущества Фарит Газизуллин, открыл счёт в HSBC в конце 1990-х. На счету было $3,6 млн. В банковских бумагах Газизуллин назван «инженером», хотя он больше известен как чиновник: сначала работал первым зампредседателя Госплана в Татарстане, затем в Госкомимуществе и закончил карьеру в 2004 году министром имущественных отношений. Бывший министр сельского хозяйства Елена Скрынник стала клиентом банка в июле 2003 года — в то время она была гендиректором госкомпании «Росагролизинг». Бывший председатель Фонда социального страхования и замруководителя Федерального агентства по здравоохранению Юрий Косарев открыл счёт в HSBC в мае 2005 года, в 2006-2007 гг. на нём лежало $2,5 млн. Супруга начальника отдела по защите государственной тайны «Роскосмоса» Александра Дегтяря Татьяна, согласно спискам, имела отношение к счёту на $1,2 млн, открытому в феврале 2005 года.

Первый зампред Центробанка Андрей Козлов <…> за три месяца до своего убийства приезжал в Таллин, где обратил внимание коллег на сомнительные операции с деньгами россиян в местных финучреждениях. Он даже указал конкретный адрес — Eesti Forekspank, филиал финского Sampo Bank. Вскоре после этого Sampo был поглощён датским Danske Bank — крупнейшим коммерческим банком Северной Европы, созданным аж в 1871 году. В это же время в отдел по работе с ценными бумагами эстонского филиала пришёл на работу новый трейдер — 40-летний британец Ховард Уилкинсон. Кто бы мог тогда подумать, что спустя десять лет именно благодаря Уилкинсону эта контора окажется в центре самой масштабной в истории аферы по отмыванию российских «грязных денег». Её расследованием теперь занимаются правоохранительные органы США и Великобритании, а еврокомиссар по вопросам конкуренции Маргрет Вестагер назвала случившееся «гигаскандалом».

Летом 2012 года к Уилкинсону, который к тому времени трудился уже начальником фондового отдела и обзавёлся семьёй в Эстонии, обратился младший аккаунт-менеджер с просьбой помочь прояснить ситуацию по одному из клиентов. Согласно документам, зарегистрированная по соседству с магазином скобяных товаров в пригороде Лондона фирма Lantana Trade за пять месяцев провела через их банк $480 млн. Любопытный Ховард заплатил 1 фунт из собственного кармана, чтобы скачать отчёт Lantana Trade с сайта британского государственного регистратора Companies House. В графе «чистые активы» отчёта стояло... «0,00». Уилкинсон сообщил о своём открытии менеджеру по контролю за соблюдением регулирующих норм. Тот сказал, что это, наверное, опечатка, и что Danske попросит Lantana подать корректную информацию британским властям. Через какое-то время Уилкинсон задал вопрос о Lantana своему начальству, но его заверили, что эта фирма больше не является клиентом банка. Однако, скучая на рождественских каникулах в 2013 году, Ховард задумался: внесла ли Lantana исправления в свой отчёт? И он потратил ещё 1 фунт. На третьей странице нового документа Lantana утверждала, что по состоянию на 31 мая 2012 года на её банковских счетах было 15,689 фунта, что было эквивалентно примерно 20,5 доллара США. При этом, согласно документам Danske, в тот день только на депозитах она держала почти $1 млн. То есть Lantana заменила одну ложь на другую. Более того, Уилкинсон понял, что его соседи по офису были не только в курсе махинаций, но и прикрывали их.

На следующее утро он разослал руководителям Danske в Копенгагене электронное письмо, озаглавленное «В эстонском филиале сознательно имеют дело с преступниками». Однако большое начальство сделало вид, что ничего не происходит, и хранило молчание. В феврале 2014 г. в банк нагрянула проверка из Финансовой инспекции Эстонии во главе с директором отдела по надзору за отмыванием денег Андресом Палумаой. Они допросили сотрудников и конфисковали тысячи документов, а затем прислали в головной офис Danske Bank список нарушений.

Никаких действий после получения этой информации Danske Bank не предпринял. Как потом объяснили это странное обстоятельство в банке, документ был написан на эстонском языке и его никто не мог прочитать. Мол, поэтому он и пролежал там три года, пока его не перевели на английский и датский. Андрес Палумаа тоже почему-то дальше отправки черновика отчёта в Копенгаген не пошёл. На самом деле нарушения в филиале Danske, вскрытые инспекторами, были признаны серьёзными, но закрыть его власти не решились, «поскольку это привело бы к панике и подорвало бы доверие эстонцев к остальным банкам». Поэтому отчёт оказался под сукном и никаких последствий не возымел. Впрочем, для Уилкинсона они были: в апреле 2014 года один из коллег сообщил ему, что руководство прослушивало записи его телефонных разговоров с инспекторами. А вскоре в эстонской деловой газете Äripäev появилась небольшая заметка «У Danske Markets Eesti новый руководитель», из которой следовало, что Ховард уволился. В штаб-квартире финансовой группы сделали всё возможное, чтобы спустить дело на тормозах и замести следы: в 2015 году Danske Bank заявил о прекращении обслуживания нерезидентов в Эстонии и закрыл тысячи счетов.

Однако Уилкинсон, который вернулся на родину в Великобританию, продолжал бить во все колокола. В начале 2017 года датская газета Berlingske опубликовала серию статей о схемах отмывания денег в Danske Estonia. После того как разбирательство перешло в публичную сферу, руководство банка наняло юридическую фирму Bruun & Hjejle для внутреннего расследования. Его результаты, обнародованные только в сентябре 2018 г., и привели к «гигаскандалу». За год работы аудиторы смогли проверить всего лишь 7 из 15 тысяч клиентов отделения, и подавляющее большинство из них были признаны подозрительными. При этом они установили, что через счета этих подозрительных компаний-нерезидентов из России с 2007 по 2015 год прошло 200 млрд евро, т.е. $234 млрд. Это колоссальная сумма — она больше совокупного ВВП Эстонии за все эти восемь лет.

«Деньги этих клиентов давно исчезли в лабиринте офшорных компаний по всему миру», — грустно прокомментировала это событие газета The Wall Street Journal. Мне почему-то сразу вспомнилось стихотворение Самуила Маршака «Рассказ о неизвестном герое».

Ищут пожарные, Ищет милиция, Ищут фотографы В нашей столице, Ищут давно, Но не могут найти Парня какого-то Лет двадцати.

Смешно видеть, как мощнейшие спецслужбы, включая американские, делают вид, что не могут установить происхождение денег. Бьюсь об заклад, первая часть — откаты «дефективным менеджерам» госкорпораций вроде РЖД или того же Локтионова от реализации подрядов. Другая — хищение клиентских денег банкирами-мошенниками (возьмите 1500 банков, у которых отобрали лицензии в последние 10 лет, — не ошибётесь). Третья — «конверт-обнал» и переводы из «нала» в «безнал», то есть взятки чиновникам типа «полковника Захарченко» или «губернатора Дудки». Ну и, наконец, «зеркальные сделки» в стиле Мязина. Только за 2013 г. через Danske их прошло на $11 млрд.

https://secretmag.ru